Показательно, что и в наши дни нередко формирование той или иной нации, ее вступление на общественно-историческую арену обосновываются ссылками на некое божественное провидение. В поисках аргументов часто обращаются к Библии, особенно к тем ее местам, где говорится, что Бог не только правит миром, но и избирает из среды всех народов только один, наделяя его своей благодатью. Крайние формы этого мифа отводят другим народам и странам лишь роль фона, на котором разворачивается история того или иного богоизбранного народа. История предоставляет нам множество свидетельств того, что идея величия и богоизбранности была присуща чуть ли не каждому великому народу, особенно в период его восхождения.
Тесно связанный с нравственными нормами обычай представляет собой древнейшую форму хранения и трансляции социокультурного опыта от поколения к поколению и играет немаловажную роль в жизнедеятельности людей. В отличие от предметной стороны социальной культуры — орудий труда, продуктов материального и духовного производства — обычай представляет собой элемент деятельной ее стороны, которая включает общепризнанные нормы и правила общественно-политической жизни, взаимоотношений между людьми, их поведения, легитимизировавшиеся силой привычки, традиции и общественного мнения.
Легитимность власти нередко достигалась — и этот способ отнюдь не стал достоянием истории — путем ее персонификации. Здесь личность носителя власти в глазах подданных становится воплощением власти и даже самой властью, человек отождествляется с властью, он сам по себе как бы приобретает атрибуты власти. Этот феномен проявляется, в частности, в таком признаке, как приверженность харизматическому лидеру,— признак, который Алмонд считал достоянием обществ, где господствуют доиндустриальные и смешанные политико-культурные традиции. Речь идет о том, что то или иное лицо, облеченное властью или домогающееся ее, обосновывает свои притязания собственными достоинствами, такими как мужество, храбрость, героизм в бою, решительность в действиях, мудрость и знания при принятии тех или иных решений, какие-либо физические и духовные качества. Нередко именно личные качества давали возможность их носителям вознестись к вершинам власти и, более того, навсегда прописаться в качестве главных героев в анналах истории. Это первые племенные вожди, воины, «основатели» наций, городов-государств, империй, религий, «спасители отечества», люди, подобные Цезарю, солдатские императоры в поздней Римской империи периода упадка. Наполеон и т.д.
Ярко выраженная персонализация политической жизни и государственной власти характерна для России. Она способствует тому, что установки, симпатии и антипатии россиян ориентированы скорее на личности конкретных политиков, нежели на политико-идеологические программы. В этом контексте облик и судьбы российской истории на различных ее этапах определяли Иван Грозный, Петр Первый, Екатерина II, В. Ленин, Б. Ельцин и другие личности. По сравнению с остальной Европой в России отделение власти над людьми и власти над вещами, государственной власти и собственности, государственной или политической сферы и экономической, социальной и иных сфер произошло значительно позже и в весьма несовершенной форме.
Не требуется особых усилий, чтобы продемонстрировать, что харизматичность в различных ее новых формах и модификациях сохраняет актуальность и в современном мире. Более того, ха-ризматические лидеры и харизма как факторы, определяющие симпатии и/или антипатии избирателей и соответственно их выбор, стали важнейшими элементами политической культуры всех типов в эпоху информационной революции и электронных средств массовой информации. Что касается тоталитарного типа политической культуры, то харизма в крайних формах поклонения вождю — фюреру также является его неотъемлемой составной частью. По-видимому, во многом феноменом персонификации и харизматизации носителей власти объясняется широко наблюдающийся на всем постсоветском пространстве факт массовой поддержки избирателями бывших первых секретарей республик и областей, т.е. тех, кто являлся носителями власти, уже потерявшей свою легитимность. Получается в некотором роде парадоксальная ситуация, когда нелегитимная власть сохраняет легитимность, плавно перетекая в новые структуры, при этом просто переименовываясь или облекаясь в новые формулы, лозунги, программные документы.
Чтобы доказать законность своей власти или подчинить людей своей воле, государи во все времена использовали самые ухищренные средства. Среди них центральное место занимал запрет на информацию, которая каким-то образом способна подорвать господствующую форму правления. Именно этой цели с самого начала служила цензура, призванная скрыть от широкой общественности неугодные правящему режиму факты и сведения, закрыть ей доступ к так называемым подрывным идеям и концепциям. Этим объясняется то, что одни государи, как отмечал известный деятель Великой французской буржуазной революции конца XVIII в. Ж.П. Марат, «изгоняют из своих государств литературу, другие запрещают своим, подданным, путешествия, третьи не дозволяют народу размышлять, постоянно развлекая его посредством парадов, зрелищ, празднеств или же передавая его азарту игр . Если же добродетель недовольных не поддается подкупу, государи выдвигают против них наемные перья подлых писак, всегда готовых оправдывать угнетение, клеветать на друзей отечества, чернить со всем присущим им искусством защитников свободы, которых они объявляют нарушителями общественного покоя».
Другие статьи:
Структура политического кризиса и его динамика. Типология политических кризисов
Политический кризис – это такое состояние политич. системы, в котором временно либо абсолютно утрачивается управляемость соц., эк., политич. и иными процессами, повышается политич. активность масс, ставящая под сомнение легитимность полит ...
Проблема политического разделения нации
Недавние события на Балканах и Закавказье (породившие интерес к перспективам объединения Северной и Южной Осетии, возможности вхождения территории косовских албанцев в состав Албании) вновь обусловили актуализацию в медийном пространстве ...
Партиципаторная демократия
Под влиянием усилившейся критики репрезентативной демократии, ее действительной удаленности от идеала народовластия как свободного и равного активного участия граждан в политике в 60—70-х гг. XX в. получили широкое распространение и реаль ...